Нас называют националистами.
Праздник. Концерт. Все счастливы, довольны, возбуждены. Девятые классы решили поставить лезгинку. Танцуют. Весело, задорно, зажигательно. Зрители принимают их восторженно. Громко аплодируют. После этого слово дается директору: «В нашей школе есть представители совершенно разных народностей!..» Дальше еще несколько слов, после чего с микрофоном подходит к каждому девятикласснику и просит назвать свою национальность. Ингуш. Ингушка. Чеченец.. Чеченка. Снова ингуш. Затесался лезгин. И т.д. Мы слушаем, раздается: «Похлопаем им!» Хлопать не хочется, за такое нас называют националистами.
Школа. Обычный день. Очередная перемена. Вновь с центральной лестницы доносятся уже опротивившие звуки лезгинки. Кавказцы, собравшись в круг, танцуют, все вынуждены на это смотреть, все вынуждены это слушать. Навязываемая культура у многих вызывает отвращение. Когда мы в этом признаемся, нас называют националистами.
Девушка. 14 лет. У нее было много братьев. Она часто дралась. Ругалась. С ней было неприятно находится рядом. Она приехала с Кавказа. Ужасно училась. Не уважала других людей. После девятого класса поступила в Первый медицинский. Среди учеников этого университета с огромным трудом можно разыскать хотя бы одну русскую фамилию. Мы возмущаемся тем, какие у нас в будущем будут врачи, за наше недовольство нас называют националистами.
2010 год. 1 сентября. На празднике множество женщин в черных платках и с маленькими детишками-первоклассникми. У нас в школе сформировали мусульманский класс. Школа светская, общеобразовательная. Из-за нашей бурной реакции на новый класс нас называют националистами.
Ссора. Оскорбление. Слово за слово. В итоге парень, выходец с Кавказа, ударяет девушку лицом об парту. После школы ребята решили поговорить с ним. Не драться. Поговорить. Тот позвал брата. Брат вышел с ножом. Нас называют националистами.
Вновь концерт. Обсуждение. К этому празднику по традиции должны готовить номер и учителя. Спрашиваем, какой в этом году будет танец. Нам говорят: «Лезгинка!» Это уже в третий раз на концерте. Еще на лестнице школы и во дворе почти каждый день. Рев, возмущение. Тошнота. Через пару дней сообщили, что танец отменяется, на наш вопрос «почему?» ответили: «У нас в школе дети-националисты!»
Выпуск 2010. Больше половина класса – выходцы с Кавказа. В школу они почти не ходили. В раздевалке обсуждали, кто, как и где будет писать ЕГЭ. Многие на время экзаменов уехали на родину. Поступили все. Нас называют националистами.
Ростикс. Вечер. Много подруг. Зашли перекусить. Пристала пара кавказцев. «Девушка! Красивая такая! Как зовут?» Попросили отойти. Не отходят. Стараемся не обращать внимания. Не получается: трогают волосы, лапают за руки. Приходится звать охранников. Подобных парней мы называем чурками, а нас за такое называют националистами.
Эй, ты! Пошла сюда! Обычное обращение Гафура к ученице. Характерный акцент. Громкие слова. Грубость в обращении. Кто он? Что он? Какую должность занимает в школе? Почти никто не знает. Однако его авторитет почему-то огромен. Равно как и замдиректора, по чьей инициативе был создан мусульманский класс. Ребята с Кавказа, ученики восьмых и некоторых других классов, по-братски с ним здороваются при встрече. У нас он не вызывает уважения, за что после мы получаем прозвище «националист».
Нас называют так каждый день. Националист. Националист. Националист. Иногда сюда же примешивается и расист, а еще чуть ли не нацист. Остается лишь радоваться тому, что понятие фашиста еще хоть как-то отделяют. Националист. Все, слово произнесено, навязано, укоренено в подсознании. Оно освобождает руки, попытки проявить толерантность не увенчались успехом, ты все равно оказался националистом. Теперь можно и не сопротивляться, делать то, что считаешь нужным. После в новостях журналисты будут удивленно вещать о том, что большинство демонстрантов – школьники. Все задаются вопросом - почему? Отвечу.
Нас называют националистами.
Праздник. Концерт. Все счастливы, довольны, возбуждены. Девятые классы решили поставить лезгинку. Танцуют. Весело, задорно, зажигательно. Зрители принимают их восторженно. Громко аплодируют. После этого слово дается директору: «В нашей школе есть представители совершенно разных народностей!..» Дальше еще несколько слов, после чего с микрофоном подходит к каждому девятикласснику и просит назвать свою национальность. Ингуш. Ингушка. Чеченец.. Чеченка. Снова ингуш. Затесался лезгин. И т.д. Мы слушаем, раздается: «Похлопаем им!» Хлопать не хочется, за такое нас называют националистами.
Школа. Обычный день. Очередная перемена. Вновь с центральной лестницы доносятся уже опротивившие звуки лезгинки. Кавказцы, собравшись в круг, танцуют, все вынуждены на это смотреть, все вынуждены это слушать. Навязываемая культура у многих вызывает отвращение. Когда мы в этом признаемся, нас называют националистами.
Девушка. 14 лет. У нее было много братьев. Она часто дралась. Ругалась. С ней было неприятно находится рядом. Она приехала с Кавказа. Ужасно училась. Не уважала других людей. После девятого класса поступила в Первый медицинский. Среди учеников этого университета с огромным трудом можно разыскать хотя бы одну русскую фамилию. Мы возмущаемся тем, какие у нас в будущем будут врачи, за наше недовольство нас называют националистами.
2010 год. 1 сентября. На празднике множество женщин в черных платках и с маленькими детишками-первоклассникми. У нас в школе сформировали мусульманский класс. Школа светская, общеобразовательная. Из-за нашей бурной реакции на новый класс нас называют националистами.
Ссора. Оскорбление. Слово за слово. В итоге парень, выходец с Кавказа, ударяет девушку лицом об парту. После школы ребята решили поговорить с ним. Не драться. Поговорить. Тот позвал брата. Брат вышел с ножом. Нас называют националистами.
Вновь концерт. Обсуждение. К этому празднику по традиции должны готовить номер и учителя. Спрашиваем, какой в этом году будет танец. Нам говорят: «Лезгинка!» Это уже в третий раз на концерте. Еще на лестнице школы и во дворе почти каждый день. Рев, возмущение. Тошнота. Через пару дней сообщили, что танец отменяется, на наш вопрос «почему?» ответили: «У нас в школе дети-националисты!»
Выпуск 2010. Больше половина класса – выходцы с Кавказа. В школу они почти не ходили. В раздевалке обсуждали, кто, как и где будет писать ЕГЭ. Многие на время экзаменов уехали на родину. Поступили все. Нас называют националистами.
Ростикс. Вечер. Много подруг. Зашли перекусить. Пристала пара кавказцев. «Девушка! Красивая такая! Как зовут?» Попросили отойти. Не отходят. Стараемся не обращать внимания. Не получается: трогают волосы, лапают за руки. Приходится звать охранников. Подобных парней мы называем чурками, а нас за такое называют националистами.
Эй, ты! Пошла сюда! Обычное обращение Гафура к ученице. Характерный акцент. Громкие слова. Грубость в обращении. Кто он? Что он? Какую должность занимает в школе? Почти никто не знает. Однако его авторитет почему-то огромен. Равно как и замдиректора, по чьей инициативе был создан мусульманский класс. Ребята с Кавказа, ученики восьмых и некоторых других классов, по-братски с ним здороваются при встрече. У нас он не вызывает уважения, за что после мы получаем прозвище «националист».
Нас называют так каждый день. Националист. Националист. Националист. Иногда сюда же примешивается и расист, а еще чуть ли не нацист. Остается лишь радоваться тому, что понятие фашиста еще хоть как-то отделяют. Националист. Все, слово произнесено, навязано, укоренено в подсознании. Оно освобождает руки, попытки проявить толерантность не увенчались успехом, ты все равно оказался националистом. Теперь можно и не сопротивляться, делать то, что считаешь нужным. После в новостях журналисты будут удивленно вещать о том, что большинство демонстрантов – школьники. Все задаются вопросом - почему? Отвечу.
Нас называют националистами.
-
-
20.12.2010 в 12:27-
-
20.12.2010 в 15:21-
-
21.12.2010 в 23:11-
-
27.12.2010 в 16:21-
-
09.01.2011 в 22:31гарпия. ок
-
-
29.01.2011 в 00:25-
-
03.04.2011 в 02:13-
-
14.09.2011 в 12:44Может и хорошо, лучше, чем если бы все смешались. Хотя это бабка надвое сказала. Но вы в своем котле, они в своем, если не получается жить вместе, то лучше всего так, имхо.
А я называю чурками тех, кто приезжал в тьом году с рынка утром в автобусах купаться на наш карьер, в итоге 2-ую половину сезона там стало купаться нельзя, ибо заразно.